Анохина София, студентка направления «История искусства»
Много ли современных чешских художников вы знаете и можете назвать популярными или самобытными? К сожалению, нет, но исключения имеются, именно таким исключением является художник Бедржих Длоугий (Bedřich Dlouhý), чью ретроспективу мы можем наблюдать в части Галерии столичного города Прага (Galerii hlavního města Prahy), а именно в выставочном зале Городская библиотека (Městská knihovna), куда мы, студенты программы «История искусства», отправились с преподаветелем пани Евой Яначевой.
Все работы художник создает по мере собственной художественной и творческой эволюции: постепенно. Визуально возможно выделить структуру, что делит все творчество Бедриха на три этапа: эксперимент (начальный этап), поиск (средний этап), принятие (завершающий этап). На каждом этапе своего творчества господин Длоугий задается разными социальными и личностными вопросами, так или иначе, связанными с обществом: кто есть женщина? Что стоит за настоящим смыслом? В чем есть я?
Ранний этап в творчестве Бедржиха Длоугого его наполнен беспорядком, выцветшими оттенками, более сюрреалистичными и продолговатыми формами, что можно в какой-то степени назвать восприятием мастера окружающего его мира. Жизнь Бедржиха не похожа на сказку Шарля Перро, его детство проходит в кочевании между чешскими городами: Плзень, Мост, Судеты. Неудивительно, что первое, что изображает художник – впечатления и воспоминания. Они мелькают отдельными тусклыми пятнами на пустом и безжизненном фоне, наполнены инфантильными образами и настоящим немым криком. Именно так Бедржих видит реальность вокруг себя – а именно коммунистический режим, от которого его семья бежала всю его, тогда еще недолгую жизнь.
Именно на примере картины «Эдит» мы видим начало творческого пути, по сути, точку отсчета. Это некая форма посреди пространства, зрительно напоминающая кошку с крыльями. Три цвета – розовый, желтый и голубой. Все цвета настолько тусклые и неуверенные, что еле различимы друг от друга. Эту черту можно назвать отличительной в контексте творчества художника – далее он становится более доверчивым к цветам, добавляя резкие контрасты и акценты.
Рисунки школьного этапа жизни Бедржиха отмечены удивительным черным юмором. Желание вывернуть наизнанку реальность проявляется еще в 50-х годах, когда будущему мастеру было всего-то 18-20 лет. Постоянное возвращение к теме коммунистической тирании, неуверенные формы и тусклые цвета – зачаток. Далее курсор творческого компаса уходит к теме социальных проблем, что открывает другой этап творчества Бедржиха – а именно «поиск».
Стоит отметить, что изменения происходят и в жизни самого художника, что непосредственно влияет на его картины. Бедржих поступает в Академию Изящных Искусств в Праге, более того, еще во время обучения в Státní odborné škole keramické он знакомится с Карлем Непрашем, с которым организует художественную группу Šmidrové. Их основной целью являлось выражение оригинальности, а именно борьба с классическим стремлением к оригинальности. Работы и рисунки группы наполнены механическими деталями, огромное внимание проявляется к детализации и текстуре – не к цвету. Это были депрессивные остро-социальные картины, выражающие исключительно психическое и физическое страдание.
Интерес данных картин заключается в тенденции «механизации» сюжетов – ветви в форме выхлопных труб, артерии и вены с вкрученными болтами, железные пласты на стволах деревьев. Видение постапокалипсиса и ранее прослеживалось в искусстве, особенно в литературе (например, «Дивный Новый Мир» Олдоса Хаксли), однако теперь у творчества Бедржиха появляется яркая отличительная черта – постапокалиптический сюрреализм. Если рассматривать работы художника именно в сравнении с остальными сюрреалистами, мы найдем одну очень любопытную деталь – картины Кирико или Сальвадора Далии напоминают альтернативный Эдем, сказку. Это пустынные берега или композиции, помещенные в некое сухое и безлюдное пространство, наполненное причудливыми природными и архитектурными формами. Однако формы выражения Дали и Кирико – это формы, а формы выражения Бедржиха Длоугого – материал и текстура. В его картинах будто существуют ужасающие ржавые железные вены, по которым течет раскаленная кровь. Это человеческий организм, созданный из железа и выброшенный из тела.
Стоит выделить, что популярность пришла к Бедржиху, благодаря не столько темам его работ, сколько способу исполнения. Многие творения Длоугого выполнены в стиле ассамбляж – техника визуального искусства, родственная коллажу, но использующая объёмные детали или целые предметы, скомпонованные на плоскости как картина – что подчеркивает смысловую нагрузку каждой детали. В период особенно частых экспериментов с ассамбляжем художник вдохновляется темой женского начала.
Женщины в работах Длоухгого – миловидные создания с натянутыми улыбками. Это не рабочие и не крестьянки, а также не Мария, несущая на руках Христа. Это – предмет внимания. Именно предмет. Художник обращает внимание непосредственно на восприятие обществом женской фигуры – он использует стереотипные ассоциации и детали, в прямом смысле называя девушек мясом, маткой или объектом исключительно эротического соблазна. Неудивительно, что данная тема глубоко затрагивает душу Бедржиха. Художнику важно изобразить не столько стеклянные и глупые глаза женщины, сколько скорбную муку в этих самых стеклянных глазах. Именно в «женских» темах стиль ассамбляжа расцветает.
Художник разделяет свои композиции по сложным планам – не просто совмещает предметы и изображение, а старается сделать смысловую градацию. Например, в работе «» он выводит самые острые и неприятные ассоциации с девушками на первый план, такие как «мясо», а именно объект, вещь, на второй план сравнивает с объектами сексуального влечения, используя предметы и детали, напоминающие по форме органы репродуктивной системы. Он заполняет деталями всю композицию, оставляя для самого заднего плана непосредственно женщин.
Как отмечает Длоугий, общество сначала видит в женщине объект, вещь, после – потенциальный объект для соблазна, а только потом – саму женщину, если на нее в принципе остается время. В период творческого поиска художник также обращается к теме классического искусства, под его влиянием создает два своих шедевра «Девушка с Жемчужной сережкой» и «Krajkář».
Картины, кроме того, что являлись современным видением на канон живописи – а именно на Вермеера и Рембрандта – также обнажали то, что не могло быть обнажено в период создания их оригиналов. «Девушка с Жемчужной сережкой» изображена с огромными, будто мультипликационными глазами, а также неестественно бледной кожей. Кажется, что вот-вот на ее лице проступят синие пятна. Перед картиной традиционно стоит стол в виде куска хлеба. Данной инсталляцией художник показывает проблему наглядности. Мы видим пышные наряды, красивое женское лицо и огромные жемчужные серьги – но мы не знаем, что стоит за этим образом. Нередко женщины того века тратили свое богатство на дорогие украшения и ядовитые румяна, не оставляя себе средств даже на кусок хлеба.
Что касается второй картины – а именно «Krajkář», она является самой известной в творчестве Бедржиха. Почему же? Казалось бы, такая же аллюзия на классику, но именно в картине «Krajkář» художник использует свою самую любимую черту – юмор. «Кружевница» в свое время стала настоящим апофеозом творчества Яна Вермеера. Искусствоведы выделяли многие детали, которые еще раз доказывали уникальность полотна – уникальное построение планов (что очень любит и сам Длоугий), размытие первого плана, которое центрирует внимание зрителя непосредственно на фигуре женщины. Совершенно новый и удивительный прием для искусства, открывающий, что первый план не всегда центральный.
Что делает Бедржих? Он просто берет эталон Вермеера, помещает внутрь него медийного персонажа – Дональда Дака – добавляет черты Рембрандта (резкий направленный свет) и буквально говорит зрителю: «Знакомьтесь, это эталон, всем приятного вечера». Шутка удалась. «Krajkář» действительно стал эталонной картиной в контексте творчества Длоугого.
Последний этап творчества Длоугого основан не столько на поиске социальных проблем, сколько на поиске самого себя. Бедржих задается вопросом «А что есть я?». Механизмы в его творчестве эволюционируют в медицинское оборудование и части человеческого организма. Картины контрастные и яркие. Невооруженным глазом видна личная художественная эволюция автора, подчеркнутая в более угловатых деталях ассамбляжа, которые не просто подчеркивают композицию и являются ее частью, а выглядят общей плоскостью. Смотря на позднее творчество Длоугого, можно с уверенностью сказать, что художник не просто нашел собственное «я», но приумножил его в собственных работах. Теперь у него нет цели обращать внимание на социум. Социум увидел свои проблемы и принял их. Теперь пришло время показать обществу того, кто изображал этот социум – а именно себя.
Художник пишет автопортреты, создает коллажи «собственного внутреннего я» – просто берет полотно, придавая ему видимость либо сумки, либо походного мешка и в прямом смысле складывает туда все то, из чего он состоит – табак, любимые пластинки, авиабилеты. Последний этап творчества Длоугого очень противоречив. Художник добавляет детали, похожие на человеческий организм, в композиции, никак не связанные с «внутренним» в прямом смысле этого слова. Аллюзия на «Создание Адама» Микеланджело буквально распадается на части. Из нее торчат провода, артерии, больничное оборудование. Микеланджело создавал прикосновение, в картине же Длоугого – исключительное отдаление. Когда-то произошло создание, а сейчас руки Бога и Адама не тянутся друг к другу, а находятся в процессе расставания.
За спиной остаются многие аспекты и этапы творчества Бедржиха Длоугого – эксперименты со светом, инсталляции и радикальное мировосприятие, однако невозможно уместить в маленькую шкатулку километры шелковой ткани. Лучший способ оценить творчество художника – увидеть его собственными глазами на выставке в Galerii hlаvního města Prahy.